Это были два очень значительных человека. К сожалению, довольно скоро они превратились в бронзовые священные фигуры, и до крушения социализма в СССР воспринимались как идейные святые уровня Христа и его верного апостола Петра. Речь идет о Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, возведенных в ранг величайших теоретиков нового строя, и при этом совершенно незнакомые капиталистическому миру.

Но эти люди были вовсе не святые и не ангелы, а обычные философы-публицисты с уклоном в экономику. Их встреча произошла в день сегодняшнего обзора — 16 ноября 1842 года в Кёльне, где 24-летний уже к тому времени доктор философии Карл Генрих Маркс редактировал либеральную газету. В нее присылал свои заметки 22-летний Фридрих Энгельс, и Маркс поначалу относился к нему прохладно, поскольку не разделял экономических взглядов автора статей. Но встретившись лично, молодые люди обнаружили чрезвычайную близость мировоззрений, что и стало началом их дружбы.

Внешне и по характеру это были совершенно разные люди. Маркс выглядел как истый революционер. Коренастый, плотно сбитый с закрывающей половину лица бородой и немигающим взглядом карих глубоко посаженных глаз, он мог напугать кого угодно. Маркс не был аккуратистом и педантом — его кабинет представлял собой насквозь провонявшую табачным дымом конуру, заваленную вещами, деталями одежды, рукописями, книгами, посудой. Посреди комнаты стоял письменный стол, из-за бардака на нем похожий на горку, за которым, кутаясь в грязные одежды, восседал сам Маркс.

Энгельс же был полной противоположностью своему другу, и по внешнему виду походил на представителя той самой буржуазии, которую неистово обличал Маркс. Высокий блондин со стройной фигурой, он не чурался радостей жизни, любил охотиться, пить вино в хорошей компании и играть в карты. Веселый, наблюдательный и легкий на подъем, Энгельс обладал быстрым живым умом и владел дюжиной иностранных языков. Маркса же напротив, можно назвать идеальным немецким ученым — он корпел над своими рукописями годами, доводя слог и лексику до абсолютизма, маниакально правя слова и расставляя запятые. Во владении языками Маркс тоже был полной противоположностью — даже после 20 лет практики он разговаривал по-английски с тяжелым тевтонским акцентом.

Противоположности притягиваются. Может быть, поэтому Маркс и Энгельс, встретившись в 1842 году, дали начало крепкой дружбе, которая заслужила того, чтобы войти в историю наравне с древней легендой об Оресте и Пиладе.